В Год лошади уместно вспомнить добрым словом животное-трудягу. «Кони привередливые» были у Владимира Высоцкого, а у бывшего председателя райисполкома Степана Тарасевича с лошадьми ассоциируется детство, опаленное войной. Привязанность, которая возникла к этим животным, осталась на всю жизнь.
Канонада
При освобождении родной деревни Степана Иосифовича от фашистов в 1944-м стояла такая канонада, что, казалось, вся земля тряслась. Население пряталось от снарядов, где только можно было. Вернувшись к себе на хутор, семья увидела полевую кухню: солдаты варили кашу, брились, умывались. У них было хорошее настроение в связи с наступлением. «Не передать радости от встречи с нашими войсками, – рассказывает Степан Тарасевич. – Меня, восьмилетнего мальчика, накормили солдатской кашей – ничего вкуснее не ел».
Вдруг налетел немецкий самолет-разведчик и открыл безудержную пальбу. Мальчика закрыл своим телом один из солдат. После налета все остались живы, и лишь лошадь черной масти, которая возила полевую кухню, оказалась ранена в ногу. Кость не была перебита, рану перевязали и оставили животное на хуторе. В повозку, с походной кухней которая двинулась на запад вместе с фронтом, запрягли домашнюю лошадь.
Удержаться за гриву
За раненым животным семья ухаживала и поставила его на ноги, научила выполнять сельскохозяйственные работы (обойтись в то время без лошади и прокормить пятеро детей не представлялось возможным). Маленький Степан любил коня, водил на луг и даже пытался забраться на спину. Но упряжная лошадь не была предназначена для верховой езды, поэтому сбрасывала сорванца.
Потом в семье появилась другая лошадь – красной масти по кличке Налив. Имя придумали в сельсовете и там же выдали регистрационные документы на животное. Подросший Степан уже умел скакать галопом по деревне. На крутых поворотах, бывало, не удерживался за гриву и летел кубарем вниз. Лошадь останавливалась и терпеливо ждала наездника. «Вот тогда я понял, какое это верное и преданное человеку существо».
Он умел пахать на лошади, возить дрова. Крестьяне поголовно в послевоенное время держали на подворьях лошадей: на селе те являлись основной тягловой силой. После восстановления-образования колхозов и совхозов все работы выполнялись на конной тяге. Тогда не было техники, машинно-тракторных станций.
По инициативе Героя Соцтруда
Труд в сельском хозяйстве постепенно механизировался, численность лошадей стала уменьшаться. Однако без них не могут обходиться до сих пор. Например, в агрокомбинате «Мир» сейчас насчитывается почти 150 лошадей.
Четверть века назад там появился свой конезавод – первый и единственный в районе. Количество лошадей достигло тысячи голов, а сам совхоз-комбинат «Мир» стал называться государственным конным заводом-комбинатом.
Новая специализация обрела зримые черты с подачи Героя Социалистического Труда Александра Дудука, руководившего в ту пору успешным «Миром», фишкой которого был комплекс по выращиванию и откорму крупного рогатого скота. Поехал однажды Александр Дудук по приглашению в Башкирию, где имелся аналогичный комплекс, и увидел там конезавод. Понравились лошади, произвело впечатление производство кумыса. Руководитель решил внедрить что-то похожее у себя в хозяйстве. Тем более, что крепкая кормовая база позволяла это сделать. Обилие органики с комплекса давало возможность получать на полях высокие урожаи овса, люцерны, кормовых трав.
Министерство сельского хозяйства поддержало инициативу Героя Соцтруда (конезавод племенного направления был нужен республике), и в «Мире» взялись за разведение белорусской упряжной породы лошадей. Изготовили проектно-сметную документацию и построили конюшни.
Новый цех
Отдельные конематки давали в год до трех тысяч кило-граммов молока – почти как коровы. «Но лошади в отличие от коров никогда не болеют туберкулезом – у них чистое молоко, – замечает Степан Иосифович, возглавлявший тогда районный исполнительный комитет. – Известен факт, что Лев Толстой ездил в Башкирию лечиться кумысом от туберкулеза и выздоровел. На кумыс смотрели как на панацею от болезней».
В «Мире» открыли соответствующий цех. Лошади шли на дойку в станок строго по очереди (их подкармливали для стимула), не пропуская других вперед себя. «У конематки два соска, из которых идут четыре молочные струи. Нужны были специальные доильные аппараты, – объясняет технологические нюансы Степан Тарасевич. – Их купили в Орле, как и оборудование для производства кумыса».
Бывший глава районного исполнительного комитета знает секреты изготовления кисломолочного напитка: для сбраживания кобыльего молока нужно разбить молочные шарики, покрытые белковой оболочкой. Когда в район за покупкой крупного рогатого скота приезжали казахи, они рассказывали, как в домашних условиях получают кумыс (в Казахстане было много лошадей). Бурдюк заполняли молоком конематок и подвязывали к седлу, чтоб при движении лошади разбивались шарики. Постоянно открывающаяся и закрывающаяся дверь – тоже подходящее место для расположения бурдюка. Молоко бродило – вот вам и кумыс.
Деликатес
В «Мире» ушли от примитивизма и наладили промышленное производство редкого для республики кисломолочного напитка. Доили конематок женщины, постигшие все азы данного процесса и с любовью относившиеся к животным. Новое производство произвело фурор в республике. О высокой стерильности и лечебных свойствах кобыльего молока были наслышаны все. Любителей кумыса, обладающего терапевтическим эффектом, становилось всё больше, и спрос не удавалось удовлетворить. Но напиток в обязательном порядке поставляли в буфеты ЦК КПБ, Совета Министров, обкома партии и облисполкома. В свободной продаже его было мало.
– Мне приходилось не раз обедать в столовой Совета Министров, и я всегда брал там кумыс, – говорит Степан Иосифович.
– Вам нравится его вкус? Мне – нет.
– Согласен, что напиток – на любителя, кисловат. Но у казахов, татар он считается деликатесом, который предлагают гостям. Кумыс полезен.
В Москву с кумысом
Степан Тарасевич повествует, как при визитах в Москву представители района возили в Министерство сельского хозяйства Советского Союза деликатес, чтоб легче решались различные вопросы: «В очередную поездку мы отправились вместе с Александром Дудуком, который для солидности надел Звезду Героя, и председателем колхоза имени Дзержинского Дмитрием Жуком. Кроме ящиков с кумысом, загрузили в багажник автомобиля колбасы и копчености, произведенные в колхозе имени Дзержинского. С пустыми руками не ездили, демонстрируя гостеприимство белорусского народа».
Они остановились в гостинице «Минск». Александру Дудуку выделили номер-люкс как Герою, а Степан Тарасевич и Дмитрий Жук поселились в двухместном. Наполнили ванну холодной водой и поставили туда на ночь ящики с кумысом для охлаждения. Проснулись от хлопков-взрывов – пробки с бутылок летели вверх: видимо, начался второй процесс брожения напитка после перевозки (стояло жаркое лето). Пришлось подниматься, менять воду в ванне, охлаждать кумыс, чтоб сохранить в целости хоть часть подарочного набора. Это удалось сделать. Возвращались из Москвы с успехом, решив вопросы приобретения кормоуборочных машин.
В следующий раз кумыс «выстрелил» пробкой в потолок в воинской части под Москвой, где служил брат водителя райисполкома, к которому заехали по пути и угостили кумысом. Напиток залил фонтаном всю комнату.
Развитию коневодства в «Мире» сопутствовало открытие ипподрома. Здесь начали учить детей ездить верхом. Отрасль имела светлые перспективы.
Возможности сузились
Распад Советского Союза перечеркнул многие планы, сузил возможности «Мира», который перестал быть конным заводом. Но конеферму в усеченном варианте здесь сохранили и продолжают разводить племенных лошадей, которые побеждают на рес-публиканских выставках. Хозяйство продает лошадей и в небольшом количестве производит кумыс, реализуя его в своих фирменных точках. Им угощали, например, делегацию российского Ломоносовского района-побратима, посетившую в прошлом году барановичскую землю.
– Но кумыс – это вторично. Главное – лошадь, – констатирует Степан Иосифович.
Правильный поступок
Понимая, как много значили и значат эти животные для людей, однажды он вступил в противоречие с указаниями сверху. Вышло постановление Совета Министров СССР, запрещающее содержание лошадей населением. Узнав об этом, на прием к Степану Тарасевичу явилась жительница Колпеницы, стала на колени и умоляла не забирать животное, потому что ее маленький сын Коля не перенесет этого. Он даже в армию собирался идти с лошадью, которую любил больше жизни. Да и нужны кони в приусадебном хозяйстве. Председатель райисполкома понимал настроение людей, и у него рука не поднялась, чтоб подписать решение на изъятие лошадей у населения района.
Когда Степан Иосифович вышел на пенсию, ему довелось встретиться с тем самым Колей. Экс-главе районного исполнительного комитета выделили участок под огород в Колпенице. Но как вспахать эти восемь соток? «Нам с женой подсказали, кто в деревне держит лошадь, и мы отправились на поклон к этому человеку». Им оказался Коля, заявивший: «Вы спасли нашу семью – лошадь оставили». Он с охотой вспахал спасителю восемь соток и денег не взял.
Степан Тарасевич считает, что поступил правильно, не согласившись на изъятие лошадей у людей: «Иначе я бы оставил о себе плохую память».
Экзотика
Сотки населению теперь в основном садят тракторами, поэтому коней на личных по-дворьях становится всё меньше. В сельхозорганизациях района их насчитывается чуть более 300 голов. «Надеюсь, не случится так, что скоро лошадей мы будем видеть только в зоопарках», – говорит мой собеседник.
Кони действительно начинают всё больше становиться экзотикой и служить объектом развлечений. В агроусадьбах на лошадях катают гостей. Повсеместно открываются частные школы верховой езды.
Тем не менее эти грациозные животные по-прежнему присутствуют в нашей жизни. И пусть так будет всегда.
