В советское время широкое распространение получило шефство города над барановичским селом.
Близится 75-летие Барановичского района, которое будет отмечаться в январе. Публикации газеты под рубрикой «Как это было», являющиеся плодом творческого сотрудничества с экс-председателем райисполкома Степаном Тарасевичем, можно считать нашим вкладом в подготовку к юбилейной дате. Повествование о неизвестных читателю фактах из советской истории района вызвало немало положительных откликов.
– Это прожито нами – то, о чем вы пишете. Все мои знакомые читают ваши статьи, и мы вместе обсуждаем их, – сообщила бывший директор райплемстанции Леонида Анфилец, находящаяся сейчас на пенсии.
Пожелала вдохновения автору и попросила передать спасибо Степану Тарасевичу жительница города Мария Золотухина, в прошлом руководитель отделения Белпромстройбанка и депутат Парламента: «Для нас, старшего поколения, важны эти публикации. Порой они трогают меня до слез. Вспоминаются те годы и те чудесные люди, которые создавали барановичскую историю. Я так благодарна газете «Наш край» за это».
В сегодняшней статье прозвучат аккорды шефства города над селом. Это явление получило очень широкое распространение в семидесятые-восьмидесятые годы.
Не хватало рабочих рук
– Мы жили и работали под красным знаменем, на котором были изображены серп и молот, олицетворяющие союз рабочего класса и крестьянства, – начал свой рассказ бывший глава райисполкома, а ныне председатель ветеранской организации исполнительного комитета Степан Тарасевич и окунулся в атмосферу того времени.
Экономика тогда была плановой. План являлся нормой жизни каждого предприятия большой страны под названием Советский Союз. А еще каждый трудовой коллектив принимал социалистические обязательства, которые превышали плановые показатели, и участвовал в социалистическом соревновании. Взаимовыручка и помощь друг другу приветствовались.
На этом фоне расцветали шефские связи города и деревни во имя выполнения планов и обязательств и решения единой задачи – обеспечения населения продуктами питания. Для Барановичского района немалым благом являлось наличие в городе крупных промышленных предприятий, которые всегда могли протянуть руку помощи.
Городское население увеличивалось за счет оттока сельского. Молодежь уезжала из деревни. Бывшие сельские труженики становились рабочими предприятий. Да и сами руководители предприятий были в основном выходцами из села, поэтому понимали нужды деревни. В колхозах и совхозах не хватало рабочих рук и техники. Эту проблему пытались решать сообща. «Шефская помощь города была нужна, как никогда», – говорит Степан Иосифович.
«На картошку!»
По каким направлениям она оказывалась? Возьмем такую трудоемкую тогда отрасль, как картофелеводство. Беларусь всегда была картофелеводческой республикой – не зря белорусов называют бульбашами. Республика являлась одним из лидеров среди европейских государств по производству второго хлеба на душу населения. Умеренный климат способствовал урожаям.
Уборка картофеля в основном производилась копателями, а собирали клубни вручную, для чего на поля выезжали городские трудовые коллективы. Проводились субботники, воскресники. В некоторых хозяйствах района разрешали горожанам взять с собой домой по ведерку картофеля – в знак благодарности. В весенней переборке клубней, их подготовке к посадке город тоже участвовал.
Еще одной трудоемкой культурой являлась сахарная свекла. Пололи и убирали ее вручную. Каждой сельской семье выделялась делянка с расчетом на родственников из города, которые приедут и помогут. За сданный сладкий корень мешками отпускался сахар, поэтому городские родственники имели здесь свою заинтересованность.
Лен тоже требовал рабочих рук, особенно подъем льнотресты осенью. Труд стимулировался получением зерна.
И рельсы, и плиты
Технологией заготовки травяных кормов предусматривалось строительство траншей большой емкости, облицованных плитами, с забетонированным днищем, чтоб в сенаж или силос не попадала земля. Требовалось много плит для облицовки, цемента и железнодорожных рельсов для скрепления раствора. «Благо, было у кого попросить рельсы – в городе находилось отделение железной дороги, – повествует Степан Тарасевич. – Обращались не раз к внимательному и отзывчивому начальнику отделения Анатолию Ильину, и он не отказывал».
Списанные рельсы выделялись в больших количествах. Они шли и на устройство изгороди в выгульных двориках для животных, и использовались в качестве перекрытий на животноводческих фермах. Чаще всего отпускались рельсы за спасибо, но колхозы и совхозы не хотели оставаться в долгу и в качестве компенсации сдавали за отделение железной дороги свой металлолом.
А где было брать облицовочные плиты для сенажных траншей? Степан Тарасевич отправился в Министерство промышленного строительства с письмом-просьбой выделить для нужд барановичского села более 100 кубических метров некондиционных плит. Министр пригласил своего заместителя, и они объяснили председателю райисполкома, что такого большого количества некондиционных плит у предприятий Министерства быть не должно априори. Мол, в стране введен Знак качества, и выпуска некондиционной продукции нельзя допускать. Степан Тарасевич извинился за свою некомпетентность. «Но помощь району оказали, – вспоминает он. – Плиты мы получили».
Колхоз встал на ноги
Шефом колхоза «Победитель» был стройтрест № 25. По словам Николая Кучура, возглавлявшего тогда хозяйство, стройтрест поставил колхоз на ноги: «Мы получали всё, что нам надо было, – строились дома, фермы, сенажные траншеи». Трест располагал очень большими возможностями. О тогдашнем руководителе этой организации Василии Куркине Степан Тарасевич отзывается, как о понимавшем нужды сельчан, благородном человеке.
В период посевной городские предприятия посылали в колхозы и совхозы своих трактористов – с техникой и без нее. Механизаторы из города часто попадали в хозяйства, которые они оставили когда-то, подавшись в Барановичи.
Василий Рублевский, работавший главным инженером дорожного управления № 136, помнит годы шефства над колхозом имени Дзержинского и совхозом «Утес», где дорожники проводили планировку площадок и укладку там асфальта (поскольку имели свой асфальтный завод). Трудясь неделями, а то и месяцами на селе, шефы получали 75 процентов зарплаты по основному месту работы, и 25 процентов им доплачивал колхоз или совхоз.
В ту пору главный инженер колхоза имени Вильчковского, смекалистый Алексей Добыш разработал проект сушилки для льносемян (хозяйство специализировалось на выращивании льна). Но не хватало некоторых материалов, чтоб претворить проект в жизнь. Алексей Добыш, умеющий располагать к себе людей, обратился за помощью к комбинату сенажных башен. Там выделили металл, электроды. Сушилка была построена.
Когда председателем колхоза имени Вильчковского стал Владимир Сенкевич, он наладил тесные связи с заводом санэлектрозаготовок, получал на заводе трубы для животноводческих ферм, электроды для выполнения сварочных работ.
Многие руководители колхозов и совхозов со своими просьбами обращались напрямую к Михаилу Акуленко, стоявшему у руля горисполкома, и их вопросы решались без отказа. Этого человека уважали: он знал хозяйства района и даже обозревал их поля, проходя десятки километров, когда охотился за зайцами (было у него такое хобби). Встречался с руководителями сельхозорганизаций и подсказывал, где что нужно сделать на угодьях, тактично критиковал за упущения.
Куда исчезли трубы?
Шефские связи не ограничивались городом Барановичи. Степан Тарасевич поведал о неожиданном спонсорстве.
Киевская организация прокладывала по территории района газопровод союзного значения, который проходил через Утес, Великие Луки, Миловиды. Строители газопровода обратились к главе райисполкома с просьбой отвести в Русино участок для складирования труб. «Мы просьбу удовлетворили, участок отвели». Но акт прокладки газопровода Степан Тарасевич отказался подписать, потому что трубы были неглубоко заложены, «всплывали» на поверхность. Пришлось надавливать на них бетонными грузами.
Компромисс в решении этого вопроса нашли благодаря оказанию помощи колхозам и совхозам в виде выделения труб. Их применяли под кормушки на фермах и передвижные поилки. Труба большого диаметра разрезалась по длине, по краям заваривалась – и поилки были готовы. И сейчас они служат, те поилки и кормушки. «Они же вечные!» – замечает Степан Иосифович.
Труб оставалось много, хотя подошли сроки освобождения площадки в Русино. «Я попросил киевскую организацию на основании шефской помощи отдать трубы колхозам и совхозам. Согласие было получено – из Киева пришла телеграмма-подтверждение. Наши хозяйства немедленно разобрали весь ярус. Это была огромная помощь», – подчеркивает мой собеседник.
Правда, в Киеве потом спохватились и начали искать трубы (их ведь было очень много), не подозревая, что весь запас забрали себе барановичские колхозы и совхозы. Степан Тарасевич невозмутимо отвечал: «Вы же разрешили взять! У нас ваша телеграмма подшита в дело».
А бывало, что сначала брали, а потом получали разрешение. Возвращаясь из Бреста, Степан Иосифович насчитал по пути от Лесной 32 опоры со снятыми проводами, которые уже не использовались железной дорогой (участок Минск – Брест электрифицировали). Он позвонил председателю колхоза «40 лет Октября» Виктору Пытелю, чтоб за выходные дни демонтировали опоры и нашли им применение. Из них построили в Гуте сенохранилище.
– Лишь потом мы попросили у отделения железной дороги эти опоры. Там согласились отдать за чисто символическую плату. Мы извинились и признались, что опоры уже у нас, – вспоминает экс-глава райисполкома.
По знакомству
Шефство держалось на понимании и имело юридическую силу. Знаете, как решилась проблема ремонта УАЗиков в районе? «У меня был знакомый директор авторемонтного завода в Слуцке, однокурсник по партшколе. Пригласил его домой, объяснил ситуацию. Без наряда Министерства сельского хозяйства завод не ремонтировал автомобили из других областей. Тогда мы придумали выход из положения, согласовав с профсоюзной организацией предприятия вариант шефства над Барановичским районом. Если было шефство (оно устраняло все барьеры), то и ремонтировать разрешалось без министерского наряда. За пару лет мы все свои УАЗики в добротное состояние привели. Правда, пришлось оплатить работу, поскольку завод находился не в родной Брестской области. Но дело того стоило».
Мой собеседник не забыл и московского спонсора экспериментальной базы «Вольно-Чернихово», возглавлявшего «Мостострой» СССР. Он был земляком-белорусом и даже из Москвы помогал стройматериалами. «Мы с директором базы Львом Олиферко ездили к нему в Москву, целые сумки гостинцев возили, чтоб хоть как-то отблагодарить за помощь», – продолжает рассказ Степан Иосифович. В этом конкретном случае личные отношения (глава «Мостостроя» был другом Льва Олиферко) переросли в шефские.
Дружба, сплоченность, взаимопонимание
Город и село шли нога в ногу. Проводились совместные совещания руководителей промышленных предприятий и колхозов-совхозов, касавшиеся наиболее острых моментов жизни села – будь то уборка урожая в дождливую погоду или заготовка веточного корма, чтоб не допустить голодной зимы на фермах. Район всегда мог рассчитывать на поддержку шефов из города. Эта сплоченность находила реальное воплощение на практике.
Руководителей города и района – первых секретарей городского и районного комитетов партии Владимира Заломая и Николая Доменикана, председателей исполкомов Михаила Акуленко и Степана Тарасевича объединяла не только работа. Они были желанными гостями на праздниках друг у друга – вместе стояли на городских трибунах во время первомайской демонстрации и в очередную годовщину Октября, встречались семьями на районных торжествах в березовой роще под Столовичами, устраивали общие пикники на озере Гать. Эта дружба выручала в сложные моменты, способствовала взаимопониманию, служила делу.
