Не скажу точно, сколько годков мне тогда исполнилось. Наверное, десять. Вообще-то в нашей семье не принято было справлять дни рождения. Но тогда мы переехали в новую двухкомнатную квартиру, считалось, что у нас теперь много места, поэтому родители согласились, чтобы ко мне пришли мои друзья, и накрыли стол. Уж не помню, оговаривалось ли количество приглашённых детей. Только было очень весело и шумно, все приходили, как водится, с подарками. Я была счастлива.
Среди приглашённых была девочка Ира – моя подружка по старой, однокомнатной, квартире (в которую, между прочим, детей приводить не разрешалось). Помню, что звать на день рождения Иру мне не хотелось. Ира была для меня, как это лучше сказать… пройденный этап, что ли. Девочка как девочка. Никакого компромата у меня на неё не было. Мне даже кажется, сейчас кажется, что Ира была по-своему интересной… Все люди интересны, не надо только обижать их.
Ира всегда пребывала в некой прострации. У меня так не получалось. Никакая инициатива от неё никогда не исходила, обычно она молча и выжидательно смотрела на меня. К тому же она была ещё очень мала, на года три даже меньше меня. Наши мамы дружили, поэтому и с Ирой мы виделись часто. Почему-то я на неё злилась, хотелось даже обидеть её, но повода не было. Помню, как у неё дома мы обе стояли возле большой клетки с белкой и смотрели на крутящуюся в колесе и щёлкающую орешки белку (её папа откуда-то привёз). Ира то и дело по-глядывала на меня и была рада, что у неё появилась возможность позабавить меня.
Потом мы переехали на новую квартиру. Это мама настояла, чтобы на день рождения я позвала Иру. Возможно, даже мама сама, встретив Ирину маму, сказала, чтобы Ира пришла к нам. Возможно, случилось это в последний момент, когда дети уже собирались.
В общем, Ирка прибежала запыханная, с сияющими глазами и со своим блаженным видом передала мне подарок — старую книжку без начала и конца и даже без обложки, да и картинки в книжке, как я тут же обнаружила, были вырезаны (была тогда такая забава среди детей). К книжке прилагалась мятая тетрадка в линеечку. Именно в тот момент чаша моего терпения переполнилась. Я вознегодовала окончательно и бесповоротно.
Вспоминая сегодня этот случай, я вижу перед собой маленькую, тоненькую, смуглую девочку с русой курчавой головкой. Не знаю, как сложилась её жизнь, но, кажется, в школьные годы было не всё гладко. Её мама — добрая тётя Маша — обычно была погружена в себя, мои родители говорили, что «Маша пьёт». Про дядю Игоря, папу Иры, несколько необычную внешность которого переняла дочка, я знала, что он «умнейший мужик, имеет высшее образование и мог бы быть большим человеком». Кажется, тоже сгубила водка. Помню, что был у них ещё и сынок, младший брат Иры. Мне жаль их. Я чувствую вину перед Ирой.
В студенческие годы, приезжая из Минска к родителям, я встречала Иру с коляской. Она была такой же смуглой и худенькой, русые кудри выбивались из-под шапочки и, кажется, ей было не очень удобно передо мной. Мне тоже было неудобно. Но, в отличие от безоружной Иры, у меня было безотказно действовавшее (до поры до времени) оружие — моё чувство превосходства, и я гордо проходила мимо.
