Когда черные фашистские свастики на крыльях гитлеровских бомбардировщиков нависли над мирными городами и селами Советского Союза, 18-летний уроженец Рязанской области Василий Кирин ушел на войну вместе с отцом и братом.
Ушли Кирины вместе, но пути-дорожки их фронтовые оказались разными. Отец сложил голову еще в 41-м под Вязьмой. Брат Иван воевал танкистом, горел в боевой машине, перенес два тяжелых ранения и все же дождался победного 1945-го.
Повезло и Василию-артиллеристу: хоть и носит ветеран войны до сих пор под сердцем остывший осколок, а все же не в обиде на судьбу. Наверняка Василий Федорович плеснет сегодня в рюмочку любимого коньячка, улыбнется любимой супруге, с которой прожил 60 весен и зим в мире и согласии: «Ну, Майя Захаровна, капнем, что ли, на мои 90 годков – не каждому человеку выпадает такое долголетие».
Азы ратного искусства новобранец Василий Кирин по-стигал в Гороховецких военных лагерях в Ивановской области, где формировались маршевые роты. Семилетнего образования парня вполне хватило для зачисления его в полковую школу.
– Прошло пять месяцев, и вот на плечах моих уже сержантские погоны, – вспоминает старый солдат. – Назначили меня командиром отделения, получили мы свои пушечки 45-го калибра – их еще тогда называли «прощай, Родина!» – и в составе 1240-го истребительного противотанкового дивизиона убыли на Брянский фронт. Хорошо помню кровопролитные бои под Старым Осколом, отступление и окружение наших войск под Воронежем, как прорывались с боями из горячего кольца. Там, кстати, в мае 1942-го я и получил свое первое ранение, после которого пять месяцев отлеживался в госпитале в Борисоглебске…
– После госпиталя меня в составе 240-й стрелковой дивизии направили на Воронежский фронт, – рассказывает Василий Федорович. – И вот знаменитая Курская дуга, крупнейшее в мировой военной истории танковое сражение под Прохоровкой. Нам было легче – мы проводили артиллерийскую подготовку, затем шли в атаку танкисты и пехота. Не передать словами ужасающей картины, которая открылась перед нашими глазами после этого ожесточенного побоища.
А после Курской дуги наша 240-я стрелковая дивизия, входившая в состав 2-го Украинского фронта, двинулась вперед. Был приказ Сталина: «Любой ценой взять к 7 ноября Киев!» И мы, форсировав Днепр, его взяли. Под Киевом меня вновь нашел осколок – получил ранение в руку. Снова госпиталь. Потом мы освобождали с боями Винницу, вышли к границе с Румынией. И вот тут, под городом Камполун, меня уже основательно подкосили – получил тяжелое ранение в грудь: осколок пробил легкое и застрял в оболочке сердца. Сначала меня лечили в Запорожье, затем перевезли в Горький, где я и провел восемь месяцев. Стал на ноги лишь в октябре 1945-го. Врач предлагал сделать операцию и достать осколок, но для этого надо было удалить три ребра. «Только после этого, – сказал он мне, – ходить будешь боком». А зачем она мне, такая ходьба? Отказался. Так и ношу под сердцем 70 лет «память» о Румынии. Когда лягу на левый бок, отзывается осколок тупой болью, а так ничего, терпимо…
Отгремели бои. Закончилась война. Казалось бы, на что годится человек, имеющий II группу инвалидности? Но для сержанта-фронтовика Василия Кирина инвалидность не стала помехой, чтобы написать не менее яркие странички трудовой биографии.
– После войны брат Иван обосновался в Белоруссии, под Новогрудком, – рассказывает Василий Федорович. – А я с матерью и сестрами проживал во Владимирской области. Ваня и переманил меня в Барановичи. Хороший городишко. Здесь нашел невесту, в 1953 году сыграли свадьбу, и закрутили меня трудовые будни-хлопоты.
Каких только должностей не найдешь в трудовой книжке Василия Кирина: инструктор отдела кадров обллесдревсоюза, инструктор горкома партии, инспектор по кадрам автотракторной конторы, начальник автоколонны № 2419, директор автобазы № 23, директор межрайонного автотранспортного предприятия. Василий Федорович умудрился окончить Ленин-градскую Военную академию транспорта и тыла и на гражданке дослужиться до воин-ского звания «майор». На его плечах два десятка лет лежала ответственность за весь грузовой транспорт города: грузовики, перевозившие хлеб; огромные лесовозы; самосвалы, которые обеспечивали все новостройки города строительным материалом – текстильный комбинат, завод автоматических линий, многие другие.
Достигнув пенсионного возраста, Василий Кирин еще шесть лет продолжал писать свою трудовую биографию. Его трижды избирали депутатом горсовета. Не случайно в активе ветерана кроме боевых наград – ордена Отечест-
венной войны I степени, медали «За боевые заслуги» («И больше бы было, но ранения не отпускали в драку – другим достались ордена») – есть и знаки отличия за мирный созидательный труд.
– В чем же секрет вашего долголетия, Василий Федорович? – спрашиваю юбиляра. – Не пили, не курили, дышали через фильтр? Не поверю.
– И правильно – не верьте. Курил до 60 лет, да ещё как! Но преодолел эту привычку и бросил. Никаких копченостей и жиров, больше овощей и фруктов. И коньячок хороший не повредит, – улыбается долгожитель. – Важно всегда и во всем знать меру.
