Хрупкая, невысокого росточка, с затуманенным взором, она робко вошла в мой рабочий кабинет. Присела на стул и тяжело вздохнула, словно свалила с плеч непосильную ношу. Порывшись в сумочке, горожанка достала лист белой бумаги с напечатанными столбиками текста и положила на стол: «Вот стихи принесла свои – «Крик души».
Может, напечатаете в газете эту мою боль отчаянья?..»
Поэзии здесь, к сожалению, очень мало, – вынес автор этих строк вердикт, пробежав беглым взглядом сумбурные зарифмованные строки Марины Николаевны. – А вот боли, действительно, хоть отбавляй. Расскажите лучше, что случилось. Может быть, не стихами, а прозаической публикацией мы сможем хоть чем-то вам помочь.
Слушал исповедь 40-летней женщины, и сострадание переполняло душу. «Горемычная, и кто же поможет тебе сегодня найти дорогу из тупика, к которому ты добровольно шла шаг за шагом, как на Голгофу? – мелькнула мысль. – И как можно так слепо доверяться родной кровиночке, у которой напрочь атрофированы совесть и мужское достоинство, чувство сыновнего долга?»
Ситуации, в которой оказалась работница одного из наших городских дошкольных учреждений, как говорится, не пожелаешь и врагу. Супружеская жизнь у Марины Николаевны не сложилась – с мужем давно разбежались в разные стороны. Растила и воспитывала сына одна. Живет в крохотной малосемейке с еже-дневными горькими мыслями о куске хлеба насущного.
И оглянуться мать не успела, как ее любимый 24-летний сыночек вырос, обзавелся собственной семьей.
– Сама, я сама во всем виновата, что оказалась в такой… глубокой яме, – снова вырвался вздох исповеди Марины Николаевны. – Себе во всем отказывала ради сына, надеялась, что и он, сознавая, как мне тяжело, подставит плечо – поможет расквитаться с долгами. А у него всегда на уме была и осталась только одна его ненаглядная женушка Настенька, ее запросы. А как мне теперь выкручиваться? Связаться с ним по телефону не могу – на звонки мои сын упорно не отвечает. Рассчитывать на помощь матери его супруги тоже не приходится, ты, говорит, оставь нас в покое, сама решай свои проблемы…
Сын Марины Николаевны, не прошедший суровой школы армейской закалки по состоянию здоровья, постоянно нуждался в деньгах. То на костюм ему требовалось, то на «спортивку», то на компьютер. Но в большинстве случаев Александр, как выяснилось, выманивал у матери деньги на спиртное. Она же, наивная и доверчивая, действительно себе во всем отказывала, порой даже хлеба не могла купить, но просьбы сына старалась удовлетворять сполна. Ради этого женщина взяла кредит в одном банке, в другом, в третьем… У соседей, коллег и знакомых тоже не единожды занимала-перезанимала деньги. И всё ради Сашки – любимца своего, кровиночки.
Понимала, конечно, Марина Николаевна, что с банковской задолженностью шутки плохи, что капают ежедневно проценты за просрочку, но долговая яма затягивала ее все глубже и глубже. Так и накопилось долгов в общей сложности около 40 миллионов рублей.
– Не знаю, что делать, не знаю… – усталый голос рассказчицы подвел черту исповеди. – Сын в Ляховичском районе живет, в деревне. Вроде на заработки в Россию периодически ездит. Большая на него у меня обида. Ведь у них свой огородик имеется, выращивают на нем что-то. Хоть бы раз позвонил и поинтересовался: «Мама, как ты там? Может, тебе зелень какую привезти?» Ничего – ни звонков, ни вопросов, ни желания помочь выбраться из долговой ямы, в которую он меня загнал своими запросами.
Понимаю, что могут за невозврат долгов и кредитов посадить меня в тюрьму. Что ж, я готова, приму этот тяжкий крест безропотно – заслужила. Такова, видно, моя горькая судьба…
В отличие от матери, мне удалось связаться по телефону с ее сыном.
– Ты хоть знаешь, что мать твоя сегодня на грани отчаянья, что порой сидит без куска хлеба? – спросил автор этих строк. – Она что, нужна была только тогда, когда деньги тебе давала? Но где гарантия, что ты сам не окажешься завтра в подобной тупиковой житейской ситуации? И кто тебе, Сашка, протянет руку помощи, как не мама – родной человек, который всегда живет ради своих детей? Зачем же плюешь в колодец?
На другом конце трубки угадывалась растерянность, царила минута молчания, потом последовали робкие оправдания. У меня самого, мол, проблем невпроворот: двое детишек в семье, денег вечно не хватает, а тут еще из заработков вернулся порожняком – «кинули» работодатели на крупную сумму.
– И все же, Александр, ты хоть позвони матери, поддержи ее морально. Собери семейный совет, и постарайтесь на нем сообща найти оптимальный выход из тупика.
Он обещал позвонить. Но в голосе его чувствовалась все же нотка неуверенности. А может быть, мне показалось?
