Если утопающий хватается за соломинку, то одна из семейных половинок, не теряющая надежды сохранить узы брака, норовит порой ухватиться даже за тонкую паутинку иллюзии – с помощью газеты склеить треснувший кувшин: «А вдруг у моего суженого-ряженого после широкой огласки нашей печальной любовной истории, проснется что-нибудь в душе, заговорит совесть?»
Понимаю, что невелики мои шансы пробудить у Максима совесть, – сказала в телефонную трубку Елена, 33-летняя жительница города Лиды. – Но, может быть, наше супружество послужит добрым уроком для других?
Не дело журналиста копаться в чужом грязном белье, но ради будущего малыша Елены, который скоро появится на свет, мы все же обрисуем вкратце незатейливый сюжет этого скороспелого брака.
Сразу оговорюсь, что имена героев данной публикации изменены, и автор не претендует на роль третейского судьи, так как выслушана одна сторона: Максим не изъявил желания встретиться с корреспондентом, чтоб изложить свою точку зрения. Что ж, вольному воля.
Не экономьте время – не влюбляйтесь с первого взгляда. Судя по всему, Елена пренебрегла этой иронической истиной. Уж что-то слишком гладко все у них получилось – быстренько познакомились, быстренько расписались, не менее быстро запланировали ребеночка и… быстро разбежались в разные стороны.
– Мы с Максимом вместе работали в Минске в одной фирме: я – торговым представителем, он – водителем, – рассказала Елена. – Познакомились в декабре прошлого года, а в январе текущего переехали в Лиду – там у меня свой домик, машина, живу вместе с матерью. В марте зарегистрировали брак, сыграли свадьбу.
В целом Максим парень неплохой, люблю его и хотела бы дальше идти вместе с ним по жизни, тем более что и ребеночка от него жду, но что-то у нас не клеится. Уехал он на пасху к своим родителям в Барановичи нормальным человеком, а вернулся «инопланетянином»: ходит как зомби, слова не скажи – все принимает в штыки, стал вспыльчивым и грубым из-за разной мелочи. Машину побил, моей маме руку сломал. Его только уже за одни эти проделки могли посадить, но мать не стала подавать заявление в милицию: «А вдруг зять образумится?»
Не образумился. Уехал к своей мамке в Барановичи и держится за юбку, сидит у нее на шее – нигде не работает. А я ведь столько усилий, денег и нервов потратила ради него. Помогла избавиться от наркотической зависимости (он с 18 лет пристрастился к травке), помогла с работой. Попросила родного дядю, чтобы пристроил Максима на свое предприятие водителем. Но проработал там мой муженек недолго – зафиксировали радары превышение скорости, и Максима лишили водительских прав.
– У меня такое впечатление складывается, что он попал под гипнотическое влияние своей матери, которая с первых дней не питала ко мне никаких родственных чувств, – подводит черту Елена. – Она просто терпеть меня не может. Почему? Не знаю. Считает, видимо, что способна найти своему сыну жену помоложе (у нас с Максимом разница в возрасте одиннадцать лет). Но ведь она же и погубит собственного сына своими амбициями, своей неприязнью к нашему браку. Я ведь хотела и хочу как лучше для Максима (чтоб работал, крепил семью, не заглядывал в рюмку), а что ему даст мама, на которую он обижался: «Если б не ты, Ленка, давно бы я загремел под откос»…
Примерно вот такую исповедь услышал я из уст Елены. Стоит ли ей так усердно держаться за молодого красивого парня, у которого еще глубоко дремлют отцовские чувства, которого несет река жизни самотеком?
Какие-либо советы здесь, полагаю, крайне неуместны. Любовь – это большая рыбалка, не клюет – сматывай удочки.
Когда-то и мой племянник Андрюша, приведу пример, был молодой и красивый. Отслужил в армии, вернулся в родные Дубновичи на Пинщине и через пару недель огорошил мать новостью: «Гони самогон – женюсь!» В качестве невесты Андрюшка присмотрел Татьяну из соседнего села – девушку на три года старше, разведенную, с сыночком. Ох, как радовалась Татьяна и особенно Петровна – матушка Татьяны. Еще бы не радоваться – такого молодого красавца оторвали!
– Пустое все это, – сказал автор этих строк, когда во время сватовства за хмельным столом спросили мое мнение. – С женитьбой всегда успеется – это вам не туфли на базаре покупать. Пусть вначале поживут молодые вместе, притрутся, присмотрятся друг к другу. Татьяны вашей не знаю, а за Андрюшку зуб даю – сбежит он от вас. Спросите у него, сколько раз он в армии сидел за самоволки, сколько раз я ему персональную камеру на гауптвахте подбирал. Рано ему еще кольцеваться – наивному, доверчивому, свободолюбивому орлу с подростковыми понятиями о жизни.
И что вы думаете? Правильно – невеста и ее мать обиделись. Тем не менее ухватились за «золото». Затеяли шикарную и шумную свадьбу. Но жених уже в разгар этой свадьбы широкой забросил свое кольцо в кусты. Однако не убежал. Убежал он от Татьяны через полгода, когда она уже ждала (и дождалась) второго сыночка.
Сегодня племяннику моему уже около 40 годков. К Татьяне он так и не вернулся: ухватился за юбку женщины лет на девять старше. Глянешь на его беззубую золушку, и оторопь берет. Шестерых детей родила эта избранница Андрея до его сватовства, но почти всех распихала по приютам. Однако что-то нашел в ней мой племянник – свое, только одному ему понятное.
Так и живет наш былинный рыцарь, так и бегает по сей день: неделю у матери, две недели – примаком у своей возлюбленной. Поругались, выпили, подрались – снова прибегает к мамке: «Я с ней больше жить не буду!» Права тракториста отобрали, слесарит пока Андрей в колхозе. Но долго такого работника, думаю, никто держать не станет – зарплаты не хватает даже на административные штрафы, а как платить алименты?
Получится ли у Максима и Елены найти общие точки соприкосновения и склеить треснувший кувшин? Хотелось бы надеяться. Только от них двоих зависит решение этой проблемы. Не получится, значит, была без радости любовь, а стало быть, и печалиться не стоит.
